В последние три года СМИ чуть ли не каждый месяц шокируют общество сообщениями о задержании судей. Что это: ослабление антикоррупционных мер или, напротив, их усиление? Ответить на наши вопросы согласился руководитель отдела внутренней безопасности аппарата Верховного суда Тимур Ермагамбетов.
— Тимур Муратбекович, вы ведь не будете отрицать, что в последнее время участились случаи задержания судей. Это же показатель роста уровня коррупции в судах?
— Не совсем. Чтобы объективно оценить, нужно посмотреть в комплексе, что происходит в судебной системе, и знать особенности, без которых понять ее (систему) невозможно. Поясню.
Во-первых, суд — это не госорган в классическом виде. В любом госоргане решение принимает начальник. Помогает ему целый аппарат помощников. В судах не так: судья единолично готовит и выносит решение. И нет никакого значения, только вчера он стал судьей или имеет 20-летний стаж работы. Ошибку чиновника можно исправить быстро, без шума, и об этом вряд ли узнает кто-то извне. Ошибку судьи вправе исправить только вышестоящая инстанция. Это всегда проходит публично и не сразу — минимум через месяц. То есть последствия ошибок чиновника и судьи несопоставимы.
Во-вторых, суды отстранены от кадровых вопросов. Подбором судейских кадров занимаются не председатели судов, а совершенно другой орган — Высший судебный совет (ВСС). Он же решает вопросы увольнения или наказания.
И, в-третьих, все проблемы, возникающие в обществе, в итоге для разрешения приходят в суды. В цифрах это почти 1,5 млн дел в год. Каждый рабочий день судами выносится около 6000 решений и приговоров, одним судьей — 10-15. Вдумайтесь в эти цифры!
В таких условиях здесь, как нигде, возможностей для коррупционных злоупотреблений, безусловно, масса. Другое дело, принимаем ли мы это как неизбежную ситуацию или пытаемся что-то сделать. Верховный суд (ВС), подчеркну, проводит масштабную работу.
— Вы имеете в виду законодательные инициативы?
— В том числе. Но давайте сначала порассуждаем: что первое приходит на ум, когда слышим о коррупции в судах? Прежде всего ассоциируем с судьями, которые берут взятки за вынесение “нужных” решений. То есть проблема коррупции напрямую связана с качеством судейских кадров. Это логично!
К примеру, до 2018-го каждый год в среднем принимали более 200 новых судей. Беспрецедентным был 2014 год, когда из 750 кандидатов сразу 500 стали судьями, это двое из каждых трех кандидатов. Причем сразу 50 — в суды Алматы. А теперь смотрите: из этих 500 уже освобождены от должностей по различным основаниям 103, 19 наказаны в дисциплинарном порядке, а десять стали объектами уголовного преследования за коррупцию. Выводы делайте сами.
Как принимают в судьи сейчас? Новые HR-фильтры закрыли дорогу в суд случайным и слабым юристам. И с 2018 года судьями становятся не более 50 человек в год. Согласитесь, есть возможность тщательнее проверить и изучить кандидатов в судьи. Цифры говорят сами за себя. Если до 2018 года из 100 кандидатов судьями становились 25, то сейчас из ста не более шести.
За это время образовалось порядка 300 вакансий. Каждый четвертый райсуд без председателя. И причина не в отсутствии желающих — их достаточно. Все дело в том, что кандидаты не соответствуют новым требованиям ВСС.
Второй важный момент: введена новая многоступенчатая система оценки судей на профпригодность. Она уже получила положительные отзывы от международных экспертов. С 2019 года оценке подвергнуты около 600 судей. Каждый десятый ее не прошел: либо уволены за профнепригодность, либо переведены на участки с меньшей нагрузкой. Раньше неудовлетворительную оценку за несколько лет получали всего 15 судей из 1600, то есть меньше процента.
Приняты и другие антикоррупционные меры, о них не раз говорилось: увеличение зарплаты судей, ограничение полномочий председателей судов, ужесточение ответственности.
— Вы хотите сказать, что оценка и задержания судей — это своего рода элементы механизма самоочищения судейского корпуса от недостойных носить мантию?
— Конечно. Возглавляемый мной отдел наладил рабочий контакт с правоохранительными и спецгосорганами. Таким образом, выполнил поставленную председателем Верховного суда первую задачу, когда он приглашал меня на эту работу.
С антикоррупционной службой мы в 2019 году подписали меморандум о сотрудничестве (первый, кстати, такой документ в истории судебной системы), а в начале этого года — с подразделениями внутренней безопасности Генеральной прокуратуры, Комитета национальной безопасности, службы государственной охраны, Министерства внутренних дел, агентств по противодействию коррупции и финансовому мониторингу.
Такое взаимодействие, как видите, кратно повысило выявляемость коррупционных проявлений среди судей: за последние 3,5 года объектами уголовного преследования стали 35 судей. Это больше, чем за 8 лет до этого вместе взятых. 15 из 35 осуждены. Остальные уволены по отрицательным мотивам, несколько дел на стадии расследования и в суде.
Так вот, возвращаясь к частым задержаниям судей… Хорошо это или плохо? Если брать резкий рост уголовных дел на судей без привязки к проводимой работе, то создается впечатление: больше ловят — значит, больше коррупции…
А если смотреть в комплексе принятых мер, то рост уголовных дел в отношении судей — это логичная закономерность.
Еще нюанс. Председатель ВС Жакип АСАНОВ в одном из своих выступлений отметил, что сейчас разрушается так называемая корпоративная солидарность судов и органов следствия. Что это значит? Раньше суды, так сказать, закрывали глаза на перегибы правоохранительных органов. Ну а те в ответ не ловили судей.
Что видим теперь? Повсеместный рост оправдательных приговоров. ВС уже приводил цифры: с 2015 по 2017 год по делам антикора не оправдали ни одного, кто был под арестом. А за последние 3 года оправданы 36 человек, также содержавшиеся под стражей.
Всего количество оправданных по тяжким и особо тяжким преступлениям выросло в 8 раз (с 60 за 2015-2017 годы до 480 за 2018-2020 годы). Суды стали намного чаще удовлетворять жалобы против следствия, вдвое чаще отказывают давать санкции на арест подозреваемых.
Надо заметить, что за 2018-2020 годы за коррупцию осуждено 23 сотрудника прокуратуры, 10 — антикоррупционной службы и более 930 — других правоохранительных органов.
— Я правильно понимаю: чем больше изъянов находят суды в работе правоохранительных органов, тем чаще задерживают судей?
— Это говорю не я, так следует из статистики.
Позиция председателя Верховного суда в вопросах борьбы с коррупцией принципиальная. Он говорит об этом судьям на каждом совещании. Но вы же понимаете, призывы быть честными воспринимаются далеко не всеми.
Каждое задержание судьи — чрезвычайная ситуация. Судейское сообщество реагирует на такое очень бурно.
Но по-другому никак.
— Порой кажется, что конца нет этим задержаниям и осуждениям…
— Самоочищение — процесс болезненный и небыстрый. Для полного оздоровления системы нужно время.
Сдерживающим фактором, полагаю, послужат недавние поправки в закон, ужесточившие наказание для судей за коррупционные преступления.
К тому же в этом году оценку на профпригодность пройдут еще около 800 служителей Фемиды — почти каждый третий.
И потом, нельзя не учитывать обязательный компонент антикоррупционной борьбы — оздоровление общества в целом. Взятки не перестанут брать, пока их не перестанут давать.
На Западе что делает человек, когда проиграет спор в суде? Для тщательной подготовки к апелляции ищет хорошего юриста. У нас ищут выходы на вышестоящую инстанцию.
— Но ведь иначе никак не добиться справедливости!
— Неправда! Без взяток, с сильной адвокатской защитой в суде законного решения в суде добиться, поверьте, можно! И примеров тому множество.
— Вы сказали, что за коррупционные преступления осуждены 15 судей. Но почему же тогда не подали в отставку председатели судов, где работали эти судьи, как делают руководители госорганов, подчиненные которых были уличены в подобных неблаговидных поступках?
— Ключевое слово “подчинение”! Напомню: каждый судья по закону независим, в том числе и от председателя суда, где он работает. Этот правовой статус служителя Фемиды закреплен конституционным законом “О судебной системе и статусе судей”. И в нем нет нормы, как в законе о госслужбе, по которой руководитель госоргана обязан подавать в отставку, если его подчиненный уличен в коррупции.
Другой вопрос, что в обязанности председателей судов всех уровней входит обеспечение работы по противодействию коррупции и соблюдению норм судейской этики. И факты отстранения председателей судов от должности за провальную работу в этом направлении есть.
— Еще один вопрос: почему судей, уличенных в противоправном деянии или вынесении несправедливых решений, не увольняют? Ведь такое действие должно быть очевидным. Так делают в других госорганах.
— Ну почему не увольняют? Увольняют, еще как! С 2019 года уволены по отрицательным мотивам либо понижены в должности 83 судьи. Это много. В четыре раза больше, чем прежде.
Так, уволен совершивший ДТП в состоянии алкогольного опьянения председатель одного из райсудов Западно-Казахстанской области. Или помните, в соцсетях было видео, где председатель райсуда Алматинской области запечатлен в бане во время карантинных ограничений? Его тоже уволили.
Сейчас в ВСС направлены материалы на трех судей Карагандинского облсуда.
Процедура увольнения судьи за нарушение кодекса судейской этики длительная. Для этого свое заключение сначала должна дать комиссия по судейской этике, затем центральный совет Союза судей, потом судебное жюри при ВСС и только затем ВСС, по рекомендации которого окончательное решение принимается главой государства. Это часто растягивается на долгое время.
Общество, возможно, считает, что если меры не принять незамедлительно, то они не будут приняты совсем. Это не так!
— Последнее сообщение в СМИ и соцсетях об изъятых у судьи Медеуского райсуда Алматы огромных суммах взбудоражило общественность. Комментаторы выдвинули массу версий об их происхождении. Можете прокомментировать?
— Дело возбуждено и расследуется департаментом КНБ по Алматы в отношении судьи по факту мошенничества. Согласие генерального прокурора на продолжение досудебного расследования получено.
Да, все действия по судье отдел внутренней безопасности Алматинского горсуда отрабатывал совместно с коллегами из ДКНБ.
Пресс-служба горсуда уже прокомментировала касательно “огромных сумм”. Подтверждаю: это всего лишь слухи, и они не соответствуют действительности.
Читал комментарии о том, что следствие якобы намеренно утаивает сумму изъятых у судьи денег, что следственная группа их просто забрала себе и тому подобное. Абсурд полнейший! Обыск проводился в присутствии понятых и самой судьи, непрерывно велась видеосъемка.
В современных реалиях фейковые новости — явление распространенное. Кто-то откровенно хайпует на этом, набирая себе подписчиков, другие намеренно запускают их, чтобы создать протестный ажиотаж в обществе.
Нелишне напомнить, что статья 274 УК предусматривает уголовную ответственность за распространение заведомо ложной информации.
— Журналисты привыкли, что деятельность служб внутренней безопасности всегда под завесой тайны. В этой связи это интервью выглядит многообещающе…
— Могу сказать, что по поручению председателя Верховного суда совместная с правоохранительными и спецгосорганами работа по искоренению коррупции в судебной системе будет только усилена.
Это не значит, что будет еще больше уголовных дел. Скорее, это месседж всем нечестным на руку судьям о том, что наша позиция по отношению к ним остается бескомпромиссной.
Сейчас работаем над созданием антикоррупционной краудсорсинговой платформы с целью максимального привлечения общества к нашей работе. Это будет доступное и простое мобильное приложение, которое позволит в несколько кликов отправить в нашу службу сообщение любому, кто столкнулся с коррупцией в судах или стал свидетелем нарушения судьей кодекса судейской этики.
Завершаем разработку уникального IT-продукта “Цифровая аналитика”. Что он даст? У людей появится легкий доступ к судебной практике, соответственно, возможность оценить свои шансы в суде. Он существенно снизит коррупционные риски.
И еще. ВС предлагает внедрить экстерриториальную подсудность, то есть дела будут распределяться автоматически между всеми судами в стране. Допустим, стороны из Шымкента, а иск рассмотрят онлайн посредством интернета в Петропавловске или Уральске. Меньше будет возможностей установить прямой контакт с судьями, соответственно, и коррупционных рисков.
Все эти новшества будут внесены в виде законопроектов в мажилис в ближайшее время.
Подготовил Ергали НУРГАЛИЕВ
